Марина Колдобская
Художник, куратор, журналист.
Родилась в Петербурге в 1961 г. Закончила Мухинское училище по специальности дизайн в 1985 г.
В середине 80-х начала выставляться как свободный художник. Заявила о себе как живописец-экспрессионист, позднее увлеклась текстильным коллажем, объектом, инсталляцией. На всех этапах деятельности заметен стойкий интерес к архаическим пластам сознания, наиву, примитиву, мифологии, этнографии и прочему "народному".
С 1987г. член ТЭИИ, в 1989г. поселилась на Пушкинской 10. В начале 90-х была одним из организаторов первой в России женской арт-группы "Я люблю тебя, жизнь!" (party-shows, домашние праздники, пикники, инсталляции в городской среде). В середине 90-х организовала арт-группу "Любимые люди" (использование народных промыслов в современном искусстве). Куратор, критик, журналист. Обозреватель журнала "Новый мир искусства".
С 1999г. директор Музея нонконформистского искусства. Куратор многих проектов, в том числе "Ай love деньги", "В поисках утраченной иконы", "Новый петербургский экспрессионизм".
Андрей Хлобыстин о Марине Колдобской
"Марина Колдобская - одна из самых заметных и амбициозных фигур современного искусства Санкт-Петербурга. На художественной сцене она появилась в самом начале 90-х как член первой в русском искусстве чисто женской группы "Я люблю тебя, жизнь". К этому времени относятся ее работы, написанные яркими красками, полные экзотических фольклорных мотивов. И хотя критики сравнивали ее манеру живописи с неоэкспрессионизмом, сфера интересов художницы находилась в ином: с самого начала, та или иная техника для нее была одним из средств выражения концепции, выходившей за пределы художественного образа. В последующем, женская вышивка портретов исторических персонажей в стиле "герой мыльной оперы" (Наполеон, Конфуций, Беатриче и т.д.), лозунги, провозглашающие российско-китайско-американские "народно-политические" мудрости ("Не сжигайте урожай, не насилуйте женщин!", "Не ходи против хлеба с маслом!"), граффити на картонных коробках абсурдно-кощунственно смешивающие политические и религиозные знаки и символы (Христос, свастика, магендоид, инь-янь, серп и молот и т.д.), рекламные лайт-боксы и т.п. "народные" и "масс-культурные" техники служили ей адекватной формой для скрытого текста, инструментами для "хирургического вмешательства" в коллективное бессознательное. В 1993 году Марина следующим образом обозначила свою позицию: "Жизнь и мнения простых людей руководят моим творчеством. Красота народного духа сияет мне в византийской мозаике, конфетной коробке, иранском ковре и афише мюзик-холла". В 1998 году ко всему этому она добавляет "масс-медиа, рекламный бизнес, православную церковь, выборные компании, Государственную Думу, алкоголизм, садомазохистские салоны и экстремистские кружки". Идя по этому пути, уже к середине 1990-х годов она закономерно формируется как художник-куратор-критик - тип, определивший характер русского искусства последнего десятилетия."